Этим утром Милли сама себе призналась, что уже лет сто, наверное, не бывала за городом. И сегодняшняя поездка обещала не только интересное разнообразие в ощущениях и впечатлениях, но так же значительную пользу. Что может быть лучше отдыха на природе!
Для неё, городской девушки, современная цивилизация представлялась чем-то естественным. Настолько, что мир за её пределами, воображение рисовало каким-то сказочно фантастическим. В зависимости от настроения: страшным и прекрасным.
Для вечно позитивной Милли Эшфорд практически любое разнообразие в жизни воспринималось на «ура». Поэтому, пока ехали до места, большую часть пути, президент студсовета развлекала себя легкомысленной болтовнёй с соседями, не особо занимая себя видами из окон автобуса. Зато, когда уже стали подъезжать, засуетилась, высматривая, что там впереди, как будто ожидала увидеть оживших динозавров или мамонтов.
Выпрыгнув одной из первых на странную покрытую зелёным ковром растительности упругую почву, девушка, не дожидаясь гида, устремилась к ближайшему строению. Ей и в голову не могло прийти, что среди руин может скрываться опасность.
Зона Одиннадцать охвачена восстанием. Одиннадцатые, из тех, кто посмелее, убивают британцев. И она очень подходит на роль жертвы, как руины храмового комплекса идеально подходят на роль ловушки. Здесь удобно прятаться и прятать. Нападать из-за укрытия, скрываться от преследования и расставлять капканы.
Милли Эшфорд не была бы собой, если бы шарахалась от каждой тени. Или если бы задавалась вопросами на долгосрочную перспективу. Для неё существовало только здесь и сейчас. А здесь и сейчас подразумевало увлекательное развлечение.
- Посмотрите на эту прелесть, - блондинка указала на старое полуразрушенное здание с узнаваемой японской архитектурой, обвитое с одного из углов каким-то вьющимся растением наподобие дикого винограда.
- Держитесь вместе, не заходите внутрь без разрешения, - донёсся до неё голос экскурсовода, инструктирующего группу по технике безопасности.
Милли не придала значения его словам. Так всегда говорят, потому что положено при их работе. На самом деле ничего страшного в руинах нет. Они ж не прокляты.
Девушка обошла строение и осторожно заглянула внутрь через пустой проём на месте разрушенных шоджи. Никакой видимой опасности, лишь старые ненужные вещи да пыль. И чьи-то следы в пыли, оставленные совсем недавно.

Милли была потрясена звуками взрывов. Она не ожидала, что окажется в эпицентре террористической атаки, и теперь в её душе боролись страх и любопытство. Интересно же посмотреть, кто это. Вдруг сам Зеро, о котором столько говорят вокруг и радио, и телевидение, и пресса.
Но к любопытству примешивалось естественное чувство страха. Что если её заметят бандиты? Они могут убить её. Вполне. Или поместить к остальным заложникам, чья участь оставалась неизвестной.
В то же время, Милли пришло в голову, что если не узнать точно, с кем приходится иметь дело и чего ожидать от этих негодяев, то можно вляпаться в другую, в не менее безрадостную историю. Например, оказаться соучастницей. Или пропустить момент, когда будет шанс сбежать.
Президент студенческого совета Академии Эшфорд, боясь даже дышать, наполовину ползком, наполовину на карточках стала возвращаться обратно к автобусам. Какое счастье, что высокая трава служила отличным укрытием. Сама себе казалась спецназовцем, проходящим военную подготовку.
Ладони, упиравшиеся в густую мягкую траву, то и дело натыкались на большие и мелкие камушки. Когда Милли присмотрелась к одному из них, самому большому, то заметила в нём часть витиеватого рисунка, выдолбленного неведомыми мастерами древности в незапамятные времена. Остатки дорожки и изгороди.
Девушка взвесила камень на руке – достаточно тяжёлый, чтобы ударом по затылку вырубить здорового крепкого мужчину. Нападать она не собиралась, но решила на всякий случай обезопасить себя. Хотя бы так. Какое-никакое оружие.
Приблизившись настолько, что стало хорошо слышно, что говорит главарь, Милли прислушалась и, осторожно приподняв голову, посмотрела на главаря бандитов. Её подозрения оправдывались. Похоже, это действительно Зеро.
Его узнаваемый костюм, и маска, похожая на мотоциклетный шлем. Насчёт голоса президент студенческого совета не была так уверена, но голос в живую всегда отличается от голоса на экране телевизора или на радио.
Только вот заниматься обычным бандитским побором, как вору-домушнику, ему совсем не пристало. Совершенно не похоже на Зеро.
«Но может, он на самом деле такой, а картинка на ТВ – жалкий пиар?»
Если так обстоят дела, то Милли и все остальные из её группы, отправившиеся в поездку, находятся в большой опасности. Чего можно ожидать от беспринципного лжеца?
Рука крепче сжала в кулаке камень. Сердце забилось сильнее.

Преступники хорошо подготовились к встрече со студентами и преподавателями Академии Эшфорд. Вряд ли они, конечно, могли знать, что у кого-нибудь из персонала окажется с собой оружие, или что кто-то из студентов вздумает поиграть в индейцев и ковбоев, но они не поленились раздобыть не только побольше взрывчатки, но и приволокли два настоящих целых сазерлэнда, на ходу, и вооружённых. Найтмары выглядели потрёпано, однако это не мешало им производить пугающее впечатление на неподготовленную публику. И пусть «публика» прекрасно знала, как должны выглядеть современные найтмары, недавно вышедшие с конвейера, и как выглядят найтмары, прошедшие огонь и воду, даже такой мусор не мог не вызывать трепета.
Где только прятались до начала операции и вхождения её в активную фазу? Могло сложиться впечатление, будто оба сазерленда просто опоздали по техническим причинам. Либо их поставка террористической организации прошла всего несколько минут назад.
Кто бы ни стоял у руля, настоящий Зеро, кто-то из мелких повстанческих группировок или даже мафия, он получал финансирование из неизвестного пока источника, заинтересованного в том, чтобы произвести как можно больше шума. Уж точно не для обогащения, поскольку затраты на проведение операции никак не могут окупиться грабежом экскурсионной группы. Ну, какие у студентов с собой ценности? Так, мелочёвка, играющая лишь развлекательную роль.
Несмотря на это, преступники продолжали старательно разыгрывать комедию. Взрывы продолжались, возникая спонтанно в разных направлениях, что наводило на мысль о наличии ещё нескольких разрозненных бандитских команд, засевших неподалёку, и получавших указания централизовано, поскольку сам Зеро, или челок, притворяющийся им, никаких распоряжений не отдавал.
Одного из пытавшихся спрятаться траве преподавателей заметили, когда он попытался увести с линии огня глупую девчонку, которую заметили ещё минутой ранее и держали на мушке двое из бандитов, не торопясь стрелять.
- Вы, двое, бросьте оружие, поднимитесь и вернитесь к остальным! – приказал главарь в маске Зеро, и его тут же технично прикрыл ногами один из сазерлэндов. – Мы не причиним вам вреда.

К сожалению, ранее незамеченный учитель мог лишь признать, что испортил себе жизнь, вмешавшись в путешествия девчонки. Конечно, пристрелили бы ее вряд ли, но привычка мужчины - вторая натура и рефлекторное желание прикрыть ее на случай огня в итоге привело к тому, что его собственное положение также раскрыли. А ведь могло сложится и лучше - если бы девушка подумала головой и не стала бы ползти так близко к людям. По крайней мере, Вилльям считал именно так, с раздражением вставая и демонстративно выпуская пистолет из пальцев. Разумеется, девчонку он тут же выпустил - тем более что горячка уже постаралась привлечь всеобщее внимание. Оставалось лишь хотя бы частично прикрыть ее от угрозы - мужчина аккуратно оттеснил ее плечом, оставаясь чуть впереди и цепким взглядом изучая окружающих. Разумеется, долго сдаваться он не собирался. Мужчина не входил в число тех, что легко бросают свои намерения. Вот только окружающие совершенно точно не знали о его боевых навыках, а имение пистолета с учетом одиннадцатой зоны поблизости вряд ли могло показаться слишком уж подозрительным.
Хотелось бы конечно иметь преимущество в виде Гиасса... но для этого нужно будет подобраться к главарю (да еще и вынудив стащить его шлем), а до тех пор его возможности в этом плане были сильно ограничены. Тогда он мог бы постараться изменить его память, добавить себя, притворившись "замаскированным тайным агентом" или чем-то подобным, чтобы тот подпустил его еще ближе и взять в заложники. Однако сейчас Гиасс был не менее бесполезен, чем лежащий на столе пистолет и Крайтерро с сожалением понимал это, наблюдая за ситуацией и стараясь оценить вероятность того, что подвернется возможность напасть и как минимум отвлечь преступников, дав возможность ученикам скрыться. Уж прикрыться телами врагов он сможет. А там... там потребуются все его навыки, чтобы остаться в живых.
Медленно подняв руки он замер, показывая, что оружия уже нет и он (по крайней мере пока) не будет оказывать сопротивления.

Милли, в смятении решая, как поступить дальше, в конце концов, выбрала самый простой вариант – последовать примеру старшего. Раз уж он сдаётся, значит, и ей следует поступить точно так же. Она уже выбросила камень, встав рядом с учителем, в некотором роде благодарная ему за то, что мужчина постарался по мере возможности прикрыть её своим телом, так галантно и храбро, как настоящий рыцарь.
Девушку пугала неизвестность, но она всеми силами старалась убедить себя, что всё будет в порядке. Главное, не совершать резких движений. Не давать заподозрить, будто пытаешься сделать что-то опасное.
Бандиты – люди дёрганые. Никогда не знаешь, что им втемяшится в голову.
Президент студенческого совета Академии Эшфорд, чтобы скрыть предательскую дрожь в коленках и отвлечься от плохих мыслей, провела ладонями по пышной юбке прогулочного платья, не сразу заметив, что оставляет на шёлке, кружеве и тонком газе грязные следы – смесь влажной земли и травяного сока. Потом нелегко будет отстирать, но если все они выживут после сегодняшнего дня, то кого будут волновать какие-то пятна на ткани. Даже больше: эти пятна будут выполнять своеобразную роль напоминания о пережитом, нечто прекрасно-волнительное, счастье от осознания того, насколько повезло в минуту большого риска.
Лишь бы ужас происходящего поскорее стал воспоминанием.
Девушка крепко сжала руки, сцепив пальцы между собой, чтобы не выдавать нервозность состояния и не распускать их больше разумного.
- Зеро-сан, - обратилась Милли к главарю, возвысив голос, - ваши люди забрали у нас все драгоценности. Отпустите ли вы нас сейчас. Обещаем, что будем вести себя тихо, и не станем пытаться навредить вам.
Хотя всего минуту назад именно она держала в руке тяжёлый камень, готовая пустить его в ход, если понадобится.
- Вы обещали поступать по справедливости, когда организовали орден чёрных рыцарей. Поэтому не причините нам зла, ведь и мы никому не причинили зла. Даже мысли такой не имели. Прошу вас.
«Лишь бы не вспомнили про вторжение Британской Империи в Японию и зачистки, проводимые королевским домом в качестве воспитания смирения и послушания».
Девушка заметила взгляды, обращённые в её сторону, и подумала, что, наверное, разлохматилась, пока ползла от укрытия к укрытию. Да и лицо наверняка испачкалось. Хорошо если не как руки. Не хотелось бы представать перед бандитами глупой, неряшливой чумазейкой, какой сама себе представила.

Беглецы сдавались. Главарь бандитов мог вздохнуть свободно, но как быть дальше он, похоже, не совсем чётко себе представлял. Так же, как и его люди. Он видел, что некоторые из туристической группы готовы при необходимости оказать ему сопротивление, и стоит только повернуться спиной, как вот тот «учитель физкультуры» откроет по нему огонь из подобранного с земли пистолета.
Подчинённые псевдоЗеро не обладали необходимой для таких случаев смекалкой. Они действовали по принципу «хозяин дал команду – мы выполнили». А просто подойти и поднять с земли оружие, чтобы у «учителя» не возникло соблазна забрать его себе обратно и применить по прямому назначению, не догадался никто. Или не рискнул, опасаясь проявлять инициативу.
- Забери пистолет, - после некоторого колебания распорядился главарь, кивнув одному из своих подчинённых – должно быть, наиболее расторопному или сообразительному.
Тот нерешительно посмотрел: сначала на начальство, потом на пленников. Будучи сам вооружённым, он откровенно побаивался безоружного «учителя», как будто приказ предполагал существенный риск для жизни. Пользоваться огнестрельным оружием бандит, похоже, не умел, или же умел из рук вон плохо.
Подойдя к Вильяму и удерживая его на мушке чуть трясущейся рукой, человек нагнулся, чтобы подобрать валявшийся пистолет, не сводя настороженно-боязливого взгляда с лица пленника.
Тем временем, псевдоЗеро поднял вверх правую руку, давая знак, что хочет говорить. Причиной стала речь Милли Эшфорд, проигнорировать которую никак было нельзя.
- Всё верно. Как я уже говорил, мы не причиним вам вреда. Но для победы над Британией и для того, чтобы быть уверенными, что вы не совершите какую-нибудь глупость, юная мисс, мы вынуждены будем взять вас в заложницы. А также ещё двоих студентов из числа британских аристократов. Тогда остальные в целости и невредимости смогут вернуться домой. Так что подойдите сюда. И вы, двое.
Он поманил двоих студентов из общей толпы, безошибочно выбрав представителей самых влиятельных и обеспеченных благородных Домов Империи, что наводило на мысль об утечке определённого рода информации, касающейся Академии Эшфорд и обучающихся в ней.
- Давайте же, - подбодрил нерешительных псевдоЗеро, - мне бы не хотелось прибегать к насилию. Я поступаю так ради вашей же безопасности.
Можно было подумать, что он оправдывается – черта, совершенно не присущая настоящему Зеро, но люди, не привыкшие напрягать лишний раз мозг, не склонны даже к простейшему анализу, когда им угрожают смертью.

Девчонка... Он не мог ей ничего сказать. А вот тому парню... Хм... жаль конечно, что это вовсе не кто-нибудь из главных, но...Едва заметным движением локтя сдвинув с глаза повязку, мужчина подготовился к тому, чтобы рискнуть на маленькую авантюру. Его Гиасс... он конечно не был оружием массового поражения, увы. Возможно, изначальный, настоящий Гиасс и был таковым, но не этот. Впрочем и он был достаточно интересным, если знать, как его использовать.
Вряд ли кто-либо обратил внимание на сползшую повязку мужчины. Да и если обратил - то вряд ли придал этому значение. Хоть один знающий о Гиассе - и его трюк бы быстро прервался, но нет... здесь не должно было быть никого, связанного с Орденом, слишком уж хранил император тайну своей силы.
Так что Вилльям мог спокойно и хитро постараться воспользоваться своей силой. Для этого... ему нужно было лишь поймать напуганный и напряженный, не моргающий взгляд, что разумеется, не было проблемой. Из-за челки не было видно, как смотрящий сквозь пряди алый огонек встретился, столкнулся с чужим взглядом и словно на мгновение утонул. Для остальных - это было мгновение. Для него - это долгие часы кропотливой работы. Очень тяжелой и трудной. Оказавшись в чужом разуме, для всех остальных человек замер, смотря в его глаза на долю мгновения, а затем распрямился с пистолетом в руке. Для них - ничего не изменилось.
Для Вилльяма же... Он чувствовал слабость, и чужой страх мгновениями назад пойманный в ленте эмоций. Чувствовал - и старался подавить его, как и чужой характер. Влияние не было огромным - он лишь вставил в ленту некоторое количество воспоминаний. Но и этого было достаточно, чтобы глаз заболел. К счастью - телохранитель умел терпеть боль и потому сейчас держался, стараясь выглядеть также, как за секунду до этого, лишь его взгляд стал тревожным, перехватив и скопировав чужие эмоции, но это можно было считать за тревогу за потерянное оружие.
Крайтерро считал секунды, надеясь, что его Гиасс сработает верно и чужие противоречия (ради этого пришлось изрядно просмотреть чужую память, чтобы верно уловить чужой характер и постараться придать выдуманному воспоминанию верную основу) не войдут в конфликт с искажением. Иначе его план окажется бесполезным - мужчина просто окажется сильно озадачен и сам не поверит своим воспоминаниям. Но он постарался сделать так, чтобы это воспоминание было максимально близким к чужому духу.
Использовав образ Зеро, каким он был для всех японцев, мужчина постарался придать чужим воспоминаниям основу, сделать так, чтобы преступник был убежден, что вступил в группу бандитов, чтобы раскрыть их деятельность и уничтожить грязь, позорящую японцев, позорящую Зеро. И ради этого действовал так, как действовал ранее. При этом в голове его была установлена и задача - во время именно этого нападения (еще одно воспоминание, которое пришлось добавлять, чтобы не вызвать подозрений - отчего мужчине и было так плохо - редактировать воспоминания ему теперь было бы просто невозможно) он должен по сигналу одного из британских преподавателей (наполовину японец, вынужден находится в академии под прикрытием, чтобы настроить британских учеников против собственной страны, что в будущем поможет изменить Японию и вернуть ей независимость) напасть на псевдо-Зеро, взяв его в заложники, чтобы Зеро смог вместе с отрядами своих людей быстро выйти из засады и напасть на них также, освобождая заложников. Увидев это, британские дети убедятся в благородстве японцев, и в будущем будут готовы помочь им к тому же сами рыцари Зеро смогут избавится от людей, позорящих их. Разумеется, никого из них на самом деле не планировалось - мужчине было важно лишь отвлечь от себя внимание на нужное время, чтобы достать второй пистолет, который он все же не вытащил после перезарядки. Сейчас он был заряжен и готов к стрельбе - главное достать его и воспользоваться в нужный момент. Однако... стоило держаться настороже - неизвестно, установятся ли воспоминания созданные Гиассом без ошибок в чужой логике. Так что, даже сложив пальцы руки в "сигнале", делая вид, что он увидел что-то вдали за компанией, мужчина был готов, что обман не сработает. Благо девчонка все же отошла от него, так что даже если его пристрелят, пристрелят в одиночку.

Бандиты не могли знать, что среди захваченных в плен людей есть носители кода Гиасса. Знай они это, то, скорей всего, не предприняли сомнительную операцию по отъёму ценностей у британских детишек. Или хотя бы подготовились лучше и действовали осторожнее. Выставили бы дополнительно караулы, надели маски или очки, вооружились бы по беспределу. А так, для знающих, становилось очевидным, что дело их провальное. Особенно, когда появились военные.
Девушка-апельсинка, одетая в камуфляж, неожиданно вынырнула из кустов, как будто давненько уже сидела там в засаде. Студенты и сопровождающий персонал шарахнулись, не глядя на державших их под прицелом автоматчиков. Но и те отреагировали, как напуганные кролики. Кто-то выстрелил в сторону девчонки, кто-то в рассасывающуюся по руинам Комплекса толпу. И, кажется, кого-то успели подстрелить.
Спокойным остался лишь псевдоЗеро, прямо стоявший на своём месте и не порывавшийся куда-либо убегать. Он оставался бы скалой в бушующем море, не предприми один из его подельников отчаянно-самоубийственную попытку убить его, подскочив вдруг с боку с финкой в руке, занося лезвие для удара.
Не добежал. А мог воспользоваться огнестрельным, вместо холодного, оружием. Что так замкнуло в мозгу, что логика перестала влиять на поступки, и чувство самосохранения отпросилось в бессрочный отпуск?
А дальше начался настоящий хаос. Как-то сразу смешались студенты и бандиты: одни спешно покидая поляну в поисках укрытия, другие ввязавшись в драку. ПсевдоЗеро, легко перешагнув через тело несостоявшегося убийцы, павшего от чьей-то пули, пущенной в спину, ловко и быстро проник в кабину одного из найтмаров, выпнув оттуда предварительно незадачливого подельника. Как уж он сумел убедить того, оставалось загадкой. Для большинства.
На самом деле, майор Садовски и Крайтерро по чистой случайности вышли на один из экспериментальных образцов Ордена. Плавал он мелко, но, как и все до него, мнил себя героем и хотел сорвать жирный куш.
Способность, заключённая в Гиассе его левого глаза, воздействовала на нервную систему человека, как паралитический газ, заставляя телы жертвы на какое-то время окаменивать. Жалкая способность уровня своего носителя. Тем более, что он не умел пользоваться ею с умом. А сейчас бывший главарь бандитов, пользуясь всеобщими хаосом и замешательством, пытался сбежать. Так же глупо. Потому что старый найтмар, несущийся на всех парах по направлению к городу, сложно было не заметить.
В дополнение ко всему прочему, откуда-то сверху раздался рёв мощных двигателей огромного корабля, принадлежавшего несомненно его высочеству принцу Шнайзелю. Ещё одна сторона заинтересовалась происходящим.

Его задумка, конечно, не обернулась чем-то действительно полезным, но как оказалось, стала началом для действительной операции неизвестных людей. Судя по форме - все же скорей всего принадлежащих к войскам. Увы, энтузиазма от этого мужчина не испытывал - подозревая, что возможно его личность создаст определенные вопросы - в частности - его ношение оружия, которое мужчина все же достал, не став медлить. К тому же он не был уверен, что находящиеся на территории войска являются людьми Священной Британской Империи. Но...
Сейчас были важны не люди. Ученики. Как бы он не недолюбливал эти человеческие личинки из-за их хрупкости, они - его работа. Император вряд ли одобрит потерю столь большого количества знатных и не слишком, но весьма полезных ему британцев, потому основной целью для себя Вильям сделал убрать как можно больше этих слабовольных детенышей с линии огня. Все же половина из них прибывала довольно близко к террористам, грозя стать частью мишени неизвестных войск.
Наверное, если бы не то, что парализовало исключительно бандитов, он бы не насторожился. Посчитал бы за оружие, некий особый газ и просто закрыл бы на это глаза. Но то, что бандиты внезапно замерли без приказа и лишь "Зеро" тронулся с места после того, как появился неизвестный отряд говорило о многом.
Вот только думать об этом не было времени. Телохранители народ простой - поставили задачу себе защищать кого-то - и будут защищать. Да, предусмотреть угрозу важно, но какой в том смысл, если вполне возможно, что защищаемый помрет в ближайшие минуты?
Быстро извлеченный из-под камзола пистолет выстрелил в спину убегающего лидера, но не попал - бессильно щелкнул по броне найтмера. Старый или нет, но чтобы попасть по уязвимым их местам, надо их знать. А подобными сведениями мужчина не обладал. Да и сомневался как-то, что его старые добрые пистолеты, пусть и обладающие слегка усиленной за счет больших вложенных в них денег силой заряда смогут пробить машинную броню. Пришлось сконцентрироваться на помощи неизвестным войскам, устраняя на пути еще не отошедших врагов - кого ударами пистолета, кого быстрым сворачиванием шеи, пользуясь их временной неспособностью шевельнуться. Патроны следовало экономить - именно поэтому мужчина расчетливо тратил их лишь на тех, кто как-либо пытался оказать сопротивление армии, но основная его цель оставалась все же в виде учеников и преподавателей - потому несколько раз сломав врагам пытавшимся взять оружие конечности резкими ударами, а также свернув шеи неподвижным, но мешающимся по пути людям, заодно добавив в нескольких из врагов пуль и стараясь использовать их как щит, избегая "дружеского огня", мужчина по пути довольно грубо, но эффективно пихал всех учеников, у кого не хватало мозгов в траву. Разумеется, часть этих безмозглых кретинов все же умудрилось получить ранения, а двух, похоже едва ли не убили - бросив взгляд на окровавленные, но возможно все еще живые тушки, Вильям лишь раздраженно цокал языком и спешил дальше, стараясь не повторить их идиотских действий и избегая основной битвы и разумеется пуль то с помощью ландшафта, то посредством прикрытия от одного огня "другим огнем", прячась от выстрелов за телами(если время разумеется позволяло. Нет - мужчине оставалось лишь быстро бросаться на землю и стараться оказаться как можно дальше от траектории - разумеется, земля не могла стать спасением в такой драке, тем более что противники постепенно отходили и становились энергичнее). Раздосадовало и иное - появление корабля, знакомого отлично мужчине по многим телепередачам. Ухватив его краем взгляда, когда основная часть студентов либо спряталась где-то, либо осталась лежать, молясь о "хоть бы пронесло", Крайтерро не удержался от того, чтобы вслух выругаться, высказав под нос все свое отношение "к внезапным поворотам". Конечно, в данной ситуации Зеро скорей всего не убежать - но и получить больше проблем от деятельного и не слишком аккуратного в средствах Его Высочества было вполне возможно.
"Наверное, теперь стоит удалится до конца этой потасовки" - Думал он, притаившись за одним из автобусов, используя его как прикрытие вместе со многими достаточно умными студентами, но вместо побега лишь оттягивая очередного менее идиота из потасовки, давая возможность осмотреть чужие мелкие и не слишком царапины и игнорируя свои - к счастью, пока выстрелы не успели попасть по чему-то важному и, до момента, когда он грохнется от потери крови было еще не слишком мало времени. Честно говоря, Вильям считал, что занимается идиотизмом - согласно закону эволюции, идиотов требуется не поощрять, а оставлять помирать, чтоб сильные выживали, но профессия требовала своего, да и идиотов, пожалуй, все же было жалко - и сжимая зубы, осознавая, что следующая вылазка может стать и последней, мужчина выбирался к очередному валяющемуся в земле дурачку, вероятно молящемуся о том, чтобы пережить этот день и тащил его за шкирку, стараясь и самому под пули не попасть и студента до безопасного места доставить.
Раны болели, но он старался не отвлекаться на эту боль. Привычка брала верх и профессионал старательно давил любые признаки потери концентрации от ощущений и концентрировался на деле, пользуясь своим опытом в стычках подобного рода. Правда, тогда он все же защищал лишь одного человека, а не такую толпу, так что ему можно было простить жертвы среди учеников (правда, неизвестно, умер ли все же кто-то или нет), а также откровенное нежелание задуматься над природой внезапного парализа врагов.
Разумеется, в такой ситуации следить за конкретно мисс Эшфорд он не собирался, но во время очередной вылазки, когда дыхание уже начало конкретно становится тяжелее, пришлось заняться и ею - девушка продолжала наблюдать за событиями там, куда вполне могли попасть пули, пусть бандитов теперь и было намного меньше - не привлекая к себе внимание (умереть и утащить за собой он не горел желанием, потому оставил свои кровавые желания перестрелять тут всех, кто поблизости из насоливших ему гадов), мужчина держал себя в руках и не стрелял, а террористам уже было и не до них - они свои жизни спасали, что в принципе очень даже выручало - по крайней мере, стрелять именно в них никто не пытался и Вильям опасался лишь промахов пуль в их направлении.
- Мисс Эшфорд, не соизволите ли вы отползти подальше от боевых действий? - Сквозь зубы раздраженно произнес он, когда оказался достаточно близко к любопытной британке, оттягивая ее подальше резким рывком - и вовремя, очередная пуля, не поймавшая цель чуть не решила ее пальцев. Ученика, пусть и похоже осознававшая риск, так и норовила похоже стать его личной головной болью - причем совершенно не специально. - Не поднимайте голову и вообще - лучше бы и дальше вы ползали по земле. - Коротко "проинструктировал" он, поворачивая голову в сторону автобусов, но не поднимая ее выше определенного уровня - уменьшить вероятность попадания можно было лишь сжавшись - для этого он ползал на локтях и не поднимаясь - промахиваясь, пули вполне могли зацепить случайно любого, даже его самого. Отмечать направление пули мужчина точно не имел таланта. А за взглядом каждого стрелка в этом хаосе особо не последишь.

Отредактировано Villiam Cryterro (2016-05-30 02:57:04)

Беспорядочная пальба и мелькающие перед глазами, которые девушка, наконец, решилась приоткрыть, ноги ещё некоторое время продолжали занимать внимание. Где-то на границе слышимости до неё донёсся голос Вильяма, призывающего не вставать, а ползти к нему. Президент студенческого совета по первому пункту была согласна полностью. Что касается второго, то ей точно не хотелось сейчас никуда ползти.
Платье трещало по швам при попытке сделать хоть одно движение в сторону на животе. Оно не было предназначено для физических упражнений, и обещало в скором времени превратиться в тряпки из-за такого небрежного к себе отношения. Не говоря уже о сочной молодой траве, которая в раздавленном виде оставляла на ткани не отстирываемые яркие зелёные разводы, в самых непредсказуемых местах.
Лежать ничком можно было долго, выжидая момента, наиболее безопасного для отступления. Хотя животом, грудью и коленками Милли ощущала, насколько земля под ней холодна, понимая, что длительное пребывание в таком состоянии может впоследствии весьма неприятным образом отразиться на её здоровье, выливаясь в ломоту в суставах или банальную простуду, а то и что похуже, и позатяжнее.
Как только стрельба утихла, сменившись шумом двигателей снижающегося корабля, президент студсовета поднялась на колени, а затем, с колен – на ноги. Встречать высокого гостя по-пластунски – ниже достоинства семьи Эшфордов.
Как раз вовремя. Принц Шнайзель уже покинул корабль и направлялся к ней. Его лицо не выражало ничего, кроме вежливого участия – обычная маска, принятая в среде британской аристократии. Вспомнив о манерах, девушка тотчас нацепила свою: отряхнулась, оправилась и, улыбнувшись, присела в полупоклоне.
- Ваше высочество, рада вас видеть.
На самом деле радости по поводу столь высокой встречи она не испытывала. Для неё куда важнее было убедиться, что с остальными ничего серьёзного не приключилось, что атака террористов не скажется на репутации дома Эшфордов и Академии. Окажется печальным, если титулованные родители нынешних студентов вдруг пожелают вернуть свои чада на родину, опасаясь за их жизнь и здоровье. И кто бы стал их за это винить?
«Надо будет потом попросить Ривала и Лелуша аккуратно разведать обстановку».
А если вместо угрозы потерять право называться элитным учебным заведением случится, что Шнайзель предложит охрану Академии, то тоже ничего хорошего Милли в таком повороте событий не представлялось.

Что ж, с личинками людей разобрались можно и отдохнуть хоть немного. Все равно ведь не похоже, что хоть кто-то в коллективе его высочества обладает достаточными мозгами, чтобы изучить, пострадали ли все студенты. Внимание публики было притянуто к студентке Эшфорд и принце Шнайзеле и Вильям планировал незаметно уйти в автобус, который, к счастью, не сильно пострадал под пулями и мог отвести всех студентов обратно в академию делится впечатлениями. Не сейчас, но позже.
Раны ныли, но темноволосый не показывал это иначе как сжатыми плотно губами и челюстью. Впрочем, из-за нынешнего состояния видел он все очень размыто и определил местонахождение проблемной студентки лишь потому, что старался не упускать ее, чтобы девушка не ввязалась во что-то еще. Шнайзеля же в принципе не стоило считать проблемой - пусть он видел во всей этой ситуации лишь способ подчеркнуть свою влиятельность и силу, он по крайней мере не стал бы вредить излишне любопытной девчонкой. Так что на этом его надзор можно было считать законченным.
Он отвернулся от расплывчатой картины, собираясь быстро покинуть место, дабы не оказаться в центре внимания. Наверняка кто-нибудь из этих хрупких детей или преподавателей запомнил, что он творил на поле боя и это могло вызвать вопросы, чего ему совершеннейшим образом не хотелось. Как и вообще какого-либо внимания. Вильям ощущал, что одежда пропиталась грязью и кажется где-то на порванном пулями пиджаке растекалась и кровь, из-за его спешных действий на месте битвы террористов и отряда, однако он был намерен попытаться доползти до автобуса и уже там потерять сознание или хотя бы попытаться как-либо оказать себе первую помощь. Он правда не был уверен, что в таком состоянии отыщет аптечку, да и сможет ли ее дотащить - потеря крови продолжала ухудшать зрение и предложение неизвестной в военной форме прозвучало как глас свыше, получив, впрочем, прохладную реакцию.
- Позволяю. Студенты не пострадали? - Вспоминая то состояние, в котором были ребята поинтересовался он у человека в шлеме, не слишком надеясь на ответ. Он понятия не имел о ранге военной и том, в курсе ли она вообще всей ситуации, но сам он рассмотреть, как ощущают себя те, за кого он вроде как отвечает был не в состоянии. Еще и глаз дико болел...
Вспомнив об этом он нахмурился, протянув пальцы и пытаясь нащупать скрывающую глаз обычно повязку. "Черт" - "Играя в спасателя", он совершенно забыл, что забыл повесить ее на место, а в суматохе боя и вовсе потерял и все, что оставалось - это зажмурить глаз с птичкой. А ведь он не в силах был даже это понять из-за слабости. К счастью, привыкнув к постоянному ношению повязки на предметы он не натыкался и позволил отвести себя в сторону от августейшей особы.
- А ведь это должна была быть простая поездка. - Фыркнув, отметил он раздраженно. Жаль, псевдо-Зеро удалось скрыться. Врезать ему пару раз мужчине бы точно не позволили, но увидеть захват того, кто создал столько проблем было бы определенно приятно.

Шнайзель демонстрировал повадки и манеры джентльмена, но вопрос, являлся ли он им на самом деле, оставался открытым. Милли хорошо знала, что из себя представляет верхушка британского общества. Высокопоставленные чины, титулованные дворяне, особы королевской крови – все они одинаковы. Носят по две маски. Одну надевают в узком кругу близких или приближённых, другую – для всеобщего обозрения.
Милли Эшфорд, ещё когда жила на континенте, несколько раз встречала принца Шнайзеля на различных светских мероприятиях, организовывать которые и участвовать в которых она была обязана по статусу дочери британского аристократа. И всегда, в Шнайзеле чувствовалось что-то отвратительно скользкое – в том, как он улыбался, целовал руку или вёл в танце. Он даже говорил, как заезженная пластинка, вроде красиво и правильно, но фальшиво предсказуемо.
Её было неприятно его общество, несмотря на высокий и громкий титул, возвышающий члена императорской семьи над любым британским дворянином. Лелуш и Нанналли тоже являлись детьми Чарльза Британского, но в них не ощущалось того же гнильца, что и в их старшем братце. А представлять Шнайзеля в роли спасителя было и того гаже.
Милли терпеливо позволила довести себя до трапа корабля и остановилась там, не спеша подниматься на борт, покуда его высочество сам не предложит. Кто его знает, что он задумал. К тому же девушка надеялась избежать совместного со Шнайзелем путешествия до посадочной площадки Академии Эшфорд, чтобы потом играть роль радушной хозяйки, незапланированно принимая высоких гостей.
Она видела, как принц подозвал к себе Вильяма, и мысленно посочувствовала учителю. Ей, конечно, тоже было страшно интересно, где и при каких обстоятельствах он научился обращаться с огнестрельным оружием, и зачем взял его с собой в поездку, но не тогда, когда вопросы будут исходить из уст принца.
Уже заметив чуть ранее, пока шла к кораблю, что учитель ранен, и ему помогает показавшаяся ей вдруг почему-то такой знакомой, фигура с походной аптечкой в руках, Милли не могла отвести от них обоих любопытствующих глаз. С того места, где она стояла, идентифицировать личность девушки никак не представлялось возможным: загораживали военные, другие студенты и преподаватели, взятые под охрану террористы-неудачники, из тех, что не успели сбежать вовремя. Да и с обмундированием, оставлявшим закрытым максимально её лицо, блондинке представлялось крайне сложным разобраться, кто обхаживает Вильяма. Разве что потом расспросить его самого. Президент упрямо сжала губы и вытянула шею, выжидая, когда девушка повернётся к ней лицом и надеясь угадать лицо за очками-окулярами.

Отредактировано Milly Ashford (2016-07-03 15:53:21)

Похоже, солдат посчитал, что он повредил себе глаз. К лучшему - демонстрация печати была здесь абсолютно ни к чему. Вильям принял бинт незанятой рукой, прикладывая его к глазу и поспешно замотал его, не давая разглядеть серебристую птицу и малиновый цвет глаза. Конечно, это всегда можно было объяснить гетерохромией, однако вряд ли его высочество, если услышит "какой у вас необычный глаз" не заинтересуется - Вильям слышал о нем как о весьма проницательном и способным делать немало логических выводов. А значит и возможно о кое-чем связанном с Гиассом принц наверняка знал. От отца ли или самостоятельно - это было не столь уж важно. Мужчина в целом не желал иметь с ним ничего общего, избегая его как вероятной проблемы.
Однако увы.
- Кажется, вы ранены, - Раздался голос одного из старших принцев и Крайтерро мысленно чертыхнулся, внешне оставаясь спокойным и даже меланхоличным. Проявлять эмоции - худший грех телохранителя. Это позволит вычленить его подопечного в случае чего, нарушит его концентрацию и в целом - вряд ли пойдет на пользу его репутации. Хотя он и позволял себе злится, в остальном мужчина редко выражал эмоции, кроме этой самой, которая просто не давала ему себя контролировать.
Приблизившись согласно приглашению (или больше приказу) Принца Шнайзеля, он приложил руку к груди, поклонившись. Рядом безмолвно застыл солдат, позаботившийся о его ране и давший повязку для глаза. Похоже, он собирался молчать. Значит говорить, как бы то не претило учителю, придется самому Вильяму.
- Благодарю за внимание, Ваше Высочество, но моя рана не стоит того. От лица академии выношу вам и вашим войскам благодарность за заботу о наших студентах и ваших подданных, оказанную при столь мрачных обстоятельствах. Надеюсь, виновника все же удастся задержать и он получить достойную его участь. - Строго, спокойно, выдержанно. Ни капли лишних эмоций. Мужчина постарался говорить достаточно длинно и витиевато, на ходу вспоминая аристократические манеры. Все же он аристократ - иных в преподаватели академии бы и не взяли, во избежание "дурного влияния", которое могло бы не понравится родителям студентов. Иначе могли бы возникнуть вопросы. Для него по крайней мере этого было достаточно, однако он не был достаточно уверен, что это уймет мнимый интерес Шнайзеля.

Милли не знала, впервые за все годы руководства студенческой братии Академии, как ей надлежит поступить. С того места, где она находилась, было очень плохо слышно, о чём говорят Шнайзель и Вильям. Да и видно далеко не всё. А своим вниманием к интересам его императорского высочества она могла лишь навредить учителю, навлекая на его голову беспричинные по большей части подозрения.
Принцы Чарльза Британского очень походили характером на своего отца. Они всегда добивались своего и приходили в ярость, если кто-то или что-то создавало помеху на пути к желаемому. Милли не хотелось видеть Шнайзеля в гневе. Ещё меньше ей хотелось бы, чтобы этот гнев оказался направлен на неё.
Но учитель…
Судя по всему, ему очень требовалась помощь и именно сейчас. И дело было вовсе не в боевых ранениях.
Милли обратилась за помощью к своему идейному родничку. Он никогда не подводил её и сейчас не подвёл.
В голову блондинки пришло то единственное, что она могла сделать, чтобы помочь своему спасителю. Неловко поставив каблук мимо трапа, она комочком скатилась на землю рядом, вскрикнув, охну и прижав ладонь к губам, словно сдерживая рвущиеся наружу стоны. Настоящего растяжения, конечно, не было взаправду – достаточно, чтобы просимулировать не существующее ранение.
Первым бросился на помощь один из статных женственных гвардейцев принца. Не совсем то, на что рассчитывала Милли. Но вряд ли Шнайзель упустит столь прекрасный случай поиграть в галантного кавалера.
- Я такая неуклюжая, - виновато произнесла девушка, опираясь на предложенную ей руку и медленно поднимаясь на ноги. При этом Милли всеми силами старалась показать, как ей тяжело и больно утруждать лишний раз пораненную ножку.
Жалко, что граф Ллойд так же был рядом и, при желании, мог легко и быстро раскрыть её маленький невинный обман. Будущий жених не отличался щепетильностью, присущей большинству британских аристократов мужского пола. Зато всегда исправно раздражающе лез не в своё дело. Оставалось надеяться, что на сей раз он побудет простым наблюдателем, а не участником.
Милли казалось, что она видит лукавое понимание на хорьковом выражении лица учёного.
- Надо же, - добавила девушка, как будто оправдываясь, - во время нападения меня не ранили, ни чуточки. А тут я так неудачно споткнулась и непонятно как.
Она старалась не смотреть на Ллойда и говорить достаточно громко, чтобы его высочество всенепременно услышало жалобы.