Джоанна Шелтон, ловко и грациозно спрыгнув с сиденья мотоцикла, стояла, деликатно переминаясь с ноги на ногу, пока её новые знакомые - молодая графиня Сеймур и её бесшабашная компаньонка по имени Хотару вели разговор, со стороны больше напоминающий семейную сцену. Пока черноволосая “одиннадцатая” отчитывалась перед своей хозяйкой про свои успехи в деле борьбы с бандитами, мисс Шелтон слушала, едва заметно вздрагивая всякий раз, когда бывшая повстанка упоминала в своей речи оружие, раны, убийство. А потом юная японка решила показать трофейный арсенал…
   …Увиденное повергло девушку в шок. Джоанна, затаив дыхание, стояла, не в силах отвести взгляда от чёрных, словно порождения мрака, угловато-зловещих пистолетов. На картинках в книгах, а также в фильмах и телевизионных новостях оружие выглядело несколько иначе - не столь холодно и грозно, что ли. Глядя на этот смертоносный арсенал, мисс Шелтон лихорадочно размышляла. Что делать честным гражданам, когда бандиты и террористы носят с собой такие “сюрпризы”? Всеми силами бороться за строгий запрет подобных предметов, несущих людям страдания и смерть? Или же, наоборот, вооружаться самим и учиться обращаться с пистолетами?
   А когда юная амазонка вдруг сделала смелое и неожиданное признание в любви… своей хозяйке, Джоанна поняла, что пора “сматывать отсюда удочки”. И - как можно скорее. Сама мысль о возможности подобных отношений между двумя девушками вызывала в душе мисс Шелтон сильнейшее замешательство. Молодая британка, лицо которой густо залилось краской от посетивших её прелестную голову столь крамольных мыслей, стараясь не привлекать лишнего внимания к своей скромной персоне, технично переместилась в сторону зелёных насаждений, украшавших аллеи, и, пригнувшись, чтобы не быть увиденной, короткими перебежками достигла широкой перпендикулярной зелёной “улицы”. Всё. Теперь можно выбираться из этого незнакомого места. Вновь надев на голову свою шляпку (солнце в здешних широтах пекло немилосердно), незадачливая искательница приключений решила найти тех, кто может подсказать ей дорогу. Наскоро оправив свою одежду, и пожалев, что любимое зеркальце, доселе “обитавшее” в её дамской сумочке, теперь утрачено, Джоанна направилась в сторону, как она полагала, выхода. Здесь её никто не знает, о трудоустройстве, не имея на руках документов, не может быть и речи, а путь в гостиницу пешком - судя по всему, неблизок. Мысленно вздохнув, девушка решительно зашагала в выбранном направлении. Документы, пусть и с трудом, но всё же можно будет восстановить, деньги - на первое время попросить взаймы у родственников, а вот так просто взять и сложить руки, сдаться, не испробовав все возможные варианты, мисс Шелтон не собиралась. Категорически…

Отредактировано Joanna Shelton (2018-03-09 14:46:37)

Милли Эшфорд думала, что после вынужденного неприятного общения с Куро Асаши не скоро вернёт себе прежнее жизнерадостное настроение. Но услышав, как Жорж с братом приветствуют нового соседа, почувствовала невыразимое облегчение и почувствовала себя отомщённой. Так что даже сама удивилась – неужели она настолько мстительная натура? Чтобы как-то компенсировать растраченную злость добром, девушка мысленно пожелала молодому нахалу удачи в поисках спасения.
Она могла бы и сама его спасти, но тогда урок пошёл бы не впрок.
Покинув здание общежития, Милли направилась было к зданию студсовета, но, заметив нечто необычное во дворе Академии, вынуждена была остановиться. 
Новоиспечённая студентка, которую ещё пару часов назад она сама наряжала и собирала, в компании с Лизой Сеймур и ещё одной рыжеволосой особой, одетой не как студентка, появились оборванные и растрёпанные, как будто за ними гналась целая свора бешеных собак, верхом на мотоцикле. Пытаясь вспомнить момент, когда подружки покидали Академию, Милли никак не могла отыскать в памяти кадр с транспортным средством. Его там точно не было, а значит, девочки нашли мотоцикл за то короткое время, что гуляли по городу. Вряд ли им его кто-то подарил и вряд ли они его купили. Столько наличных денег на карманные расходы не оставляют даже очень богатым девочкам очень щедрые родители. Лиза не относилась ни к тем, ни к другим, хоть и была родовитой аристократкой с британскими корнями.
Президент загорелась во что бы то ни стало выяснить в чём тут тайна. Пока приглядывалась, рыженькая отделилась от группы, оставив Лизу и Хотару бурно выяснять между собой отношения. Наверное, в связи с угнанным мотоциклом. Или с преследующими их неизвестными злодеями. Или в связи с рыженькой барышней, которую они привезли с собой.
«Интересно, кто их так?» - обдумывала Милли, разглядывая девушек без капли стеснения.
В конце концов, ей надоело довольствоваться ролью зрителя, и она направилась к подругам, но остановилась на полпути, приметив, как задержавшуюся неподалёку от неё рыжую технично перехватила Карен Стэдтфилд.
Она услышала вопрос и, улыбнувшись, сменила направление. Поймать Лизу она ещё успеет, а вот эту незнакомую леди надо ловить сейчас. И всё-всё выяснить.
- Привет! – блондинка поздоровалась одновременно с Карен и с её собеседницей.
- Вы знакомы с Элизабет? – а спрашивала она исключительно рыженькую.

Карен со своим вопросом опередила её на совсем чуть-чуть. Угадала верно. Этот же вопрос вертелся на языке и у самой Милли. Она жаждала подробностей, а рыжеволосая девушка, напротив, желала свести к минимуму любое общение - судя по тому, как она торопила события.
  “Не так быстро. Я хочу знать, как вы познакомились с Сарин и Хотару”.
   Для Милли было удивительным услышать, что первой свела знакомство с рыжеволосой отнюдь не Элизабет. Оказывается, юная японка с противозаконным прошлым очень даже компанейская девочка. К тому же, речь шла о помощи Лизе. Неважно, какой. Но каким образом Хотару сумела уговорить совершенно незнакомую особу помочь ей?
   И где они достали мотоцикл? На ум Милли пришло, что мотоцикл мог принадлежать рыженькой. Хотя, сейчас Элиза и Хотару, похоже, уже куда-то его уволокли.
   Президент огляделась, заметила сладкую парочку вместе с транспортом у ворот гаража. Надо будет ещё и туда отметиться. Милли было любопытно взглянуть на машину вблизи. Внутренним чутьём Милли чувствовала, что находится на пороге какой-то тайны, которая ждёт, когда её раскроют.   
   Президент решила не откладывать дело в долгий ящик. Она схватила девушку за руки и крепко сжала их.
  - Спасибо, Карен, дальше я как-нибудь сама, - сказала она, обращаясь к Стедтфилд, давая понять, что Карен может возвращаться к своим делам. А сама меж тем снова обратилась к рыжеволосой:
   - Вы так и не представились, как вас зовут. И куда вы так спешите? После того, что вы пережили, вам просто необходимо выпить чашечку тёплого, успокаивающего чая. Вы находитесь на территории Академии Эшфорд. А меня зовут Милли Эшфорд. Я возглавляю Студенческий Совет. Но, наверное, вам это уже не очень интересно.
   Она взмахнула свободной рукой, как будто отмахиваясь, и настойчиво повела рыженькую вслед за собой к зданию Студсовета. Она бы и сама сейчас не отказалась от чая. Да и в буфете со вчерашнего вечера остались кое-какие сладости. За кружечкой, в тёплой компании и в уюте пробивает на откровенность.
   - Я видела, вы прибыли на мотоцикле. Это ваш? Я почему спрашиваю, - торопливо добавила блондинка, - У нас тоже есть свой, в Академии. Если что, всегда можем помочь с ремонтом. Или хотя бы, подсказать что. Я не сомневаюсь, Ривал с удовольствием вам поможет.
   Насчёт способностей Ривала Милли сильно сомневалась. Но надо же было каким-то образом вызвать рыженькую на откровенность.

Отредактировано Milly Ashford (2018-04-01 09:38:19)

Одна из студенток, та самая, которую мисс Шелтон назвала про себя “львёнком”, огляделась, вероятно, движимая намерением отыскать мотоцикл, а вместе с ним - Сарин и Хотару. Затем, сообщив второй учащейся, что полностью берёт дело в свои руки, принялась расспрашивать Джоанну. Мягко укорив собеседницу за то, что та не представилась, обладательница роскошной “львиной” гривы настойчиво предложила ей чашечку успокаивающего, тёплого чая. Представившись сама, то есть, сообщив, что её зовут Милли Эшфорд, место, где они сейчас находятся, называется Академия Эшфорд, и, словно бы между прочим, заметила, что возглавляет Студенческий Совет, почти кокетливо прибавив, что новенькой это вряд ли будет интересно…
  - Отчего же неинтересно?! - нерешительно запротестовала последняя.
   - Моё имя - Джоанна Шелтон, - извиняющимся тоном сообщила девушка. - Я совсем недавно в Поселении Токио, и, раз уж моё появление в Академии было, по сути, делом случая, то, поскольку я до сегодняшнего дня никого здесь не знала, то намеревалась вернуться домой…
   Милли, с неподражаемым темпераментом и грацией небрежно взмахнула рукой и непринуждённо поинтересовалась, не принадлежит ли мисс Шелтон мотоцикл, на котором они с леди Сеймур и Хотару приехали в Академию, заодно предложив помощь с ремонтом и техническими рекомендациями со стороны некоего Ривала.
   - Нет, у меня никогда не было мотоцикла, - честно призналась Джоанна. - Я не знаю, где мисс Арисака его раздобыла. Но она появилась очень вовремя и в последний момент спасла леди Сеймур и меня в той неразберихе, что творилась после взрывов и стрельбы в районе спа-салона мадам Филон… - от воспоминания о пережитом у молодой британки перехватило дыхание.
   В общем, “Львёнок” буквально засыпала Джоанну вопросами, и, крепко схватив новенькую за руки, куда-то потащила. Мисс Шелтон послушно последовала за ней, поскольку перед обаянием и напором Милли Эшфорд устоять было решительно невозможно.
   Но красноволосая студентка, похоже, вовсе не собралась сдаваться. Вежливо, но с явным вызовом сообщив Милли, что дел у неё на сегодня больше нет, девушка последовала за новенькой и Президентом Студсовета. Но, похоже, терпение не входило в число её добродетелей. Вежливо извинившись за самовольное вмешательство в разговор, соученица мисс Эшфорд, заявив, что принесёт сменную одежду, поскольку та, что на новенькой, следует привести в порядок, свернула в какой-то коридор.
   Джоанна смутилась. Она растерянно переводила взгляд то на Милли, то в сторону, куда ушла девушка с волосами цвета меди. Неужели эти две девушки позаботятся о ней? Жизнь никогда раньше не баловала мисс Шелтон подобными сюрпризами. Впрочем, поразмыслив, девушка рассудила, что лучше не торопить события. Пусть всё идёт своим чередом.

Каблуки методично отстукивали ритм по лакированному полу. До главного зала было рукой подать, но Карен медлила. Медлила, потому что никак не могла определиться, какие вопросы стоит задавать, а какие следовало бы оставить при себе. Стоит ли интересоваться у Милли о тех пистолетах, что она обнаружила в одном из ящиков, когда пыталась найти расческу для их гостьи? За что Стадфилд любила Академию Эшфорд, так это за чувство уюта и безопасности. Огнестрельное оружие, припрятанное в одном из комодов, вносило металлические ноты опасности и страха. Кто-то же их туда положил, и этот кто-то из Академии. Знает ли Милли?
В своих размышлениях Карен все же добрела до главного зала и, слегка замявшись, толкнула вперед дубовую дверь. Вежливая улыбка застыла на её лице, когда она протягивала рубашку, юбку и пиджак Джоанне, кидая косые взгляды на Милли по периферии. – Вот ваша одежда, надеюсь, я не прогадала с размером. Мне так жаль ваше платье, замена неравноценная, но другого нет. – Она отошла назад к президенту и, едва шевеля губами, беззвучно поинтересовалась:
- Уже известно, что с ней случилось? Её одежда такая потрепанная… - Всё же, многое складывалась в логичную картину, если предположить, что те две студентки на самом деле обсуждали вовсе не игру, а реальные события, и тот пистолет, блеснувший на солнце, является настоящим, а не качественной бутафорией. Тогда она хотя бы имеет хоть какое-то представление о том, как огнестрельное оружие могло оказаться в Академии.
Отойдя в сторону заварить чай, Карен решила, что пока что будет молчать о своей находке, но постарается разузнать как можно больше о тех двоих от Джоанны, да и Милли оказалась очень кстати. Она невероятно полезный источник информации, а её природное любопытство и невероятная общительность делают её временами и вовсе незаменимой в такого рода вопросах. – А эти девочки…как же вы говорили, Хотару и Сарин? – Стадфилд на мгновение повернулась к гостье, перепроверяя свою память, а затем вновь вернулась к Милли. – Я их не очень хорошо помню в Академии. Конечно, я много болела, но они, может, новенькие?
По комнате уже распространялся успокаивающий аромат мяты. Казалось, они с Милли без слов поняли друг друга – максимально расслабить и успокоить Джоанну, а затем выудить из неё всё до последнего слова. Если у Карен не появилась паранойя, и все её размышления и догадки окажутся правдой, то она обязана быть в курсе событий. Ради Милли, которая, быть может, ничего не подозревает, ради всех ребят из студсовета. Они подарили ей спокойствие, которого нет у неё дома. Какие-то девчонки, забывшие о безопасности, не смогут уничтожить её единственное убежище. Разложив прелестный фарфоровый сервиз перед девушками, она осторожно налила чай и присела на стул с краю.

Вернулась Карен. Довольно быстро, что свидетельствовало об уровне её любопытства. Одежда, которую она принесла, вполне подходила для их гостьи, так что Милли одобрительно кивнула головой. И, пока Джоанна мялась от сковавшего её, как показалось Милли, чувства неловкости, Стедтфилд приблизилась к Президенту и тихонько задала тот вопрос, которого Милли от неё ожидала с самого момента знакомства с Джоанной.
   Похоже, Карен что-то заподозрила. Да и она сама подозревала, что вся эта история прикатившей во двор троицы дурно пахнет. Она немногое смогла рассмотреть, но невесть откуда появившийся мотоцикл говорил сам за себя.
   - Я ещё сама толком не разобралась, - Президент нахмурилась.
   Она никак не могла определиться, что можно говорить Карен, а что - нет. У всех есть маленькие секреты. Но как вообще можно что-то скрыть, когда и Карен, и Джоанна здесь вместе? Тем более, что она сама действительно ничего пока не понимала в том, что произошло. Лишь бы не криминал, не военные и не террористы. Вмешательства военных она боялась ещё с появления Сузаку. А криминала - с момента, когда Лелуш и Ривал стали бывать в сомнительных заведениях и играть в азартные игры. Ну, а о террористах ей пришлось волноваться с появлением Хотару.
   Прежняя Академия перестала быть мирной, безопасной гаванью в море хаоса, распространившемся на всю Одиннадцатую зону. Хорошо одно хоть, что становящийся популярным день ото дня Зеро пока не успел тут отметиться.
   - Ничего, мы её разговорим, - так же шёпотом ответила Милли.
   А потом уже громче, выражая искреннее удивление:
   - Сарин, это же Лиза Сеймур! Неужели ты её не помнишь? Хотя, может вы и впрямь не пересекались, - задумчиво добавила она. - А Хотару - недавно, да. Но почему ты про них спросила?
   У Милли, признаться, было не очень-то красивое намерение понаблюдать за новенькой в душе, с тем, чтобы определиться с её физическим состоянием. Но, по здравому размышлению, она была вынуждена отбросить эту идею. Как бы она объяснила Карен свои намерения? Не говоря уже о самой Джоанне, в случае, если бы та заметила.
   Пододвигая поближе вазочку с угощением и чашечку с чаем, Милли произнесла:
   - Не стоит об этом беспокоиться. Лучше расскажи, что случилось.
   Если Лиза и Хотару хотели что-то утаить, то им следовало предвидеть этот момент. Так что она ни в чём не виновата.

Карен с улыбкой заметила, что новый наряд очень идёт их гостье. Мисс Шелтон даже слегка покраснела от смущения, услышав столь неожиданный комплимент. Добавив, что,  мол, не стоит благодарности, медноволосая подруга Президента Студсовета как-то по-особому, с прищуром, посмотрела на “Лисицу”.
   Наблюдательная от природы, Джоанна уже обратила внимание на то, как держится и ведёт себя Карен - она и Хотару чем-то очень напоминали друг друга. Та же мягкая, упругая кошачья пластика движений, словно у пантеры перед прыжком, тот же затаённый огонь в глазах, та же наигранная невинная кротость. Когда мисс Стадфилд картинно опустила взгляд, сказав, что просит простить её любопытство, новенькая едва сдержалась от того, чтобы не задать какой-нибудь опасный вопрос о самой Карен. Нельзя. Такое не прощают. Особенно здесь, где идёт самая настоящая война, и где, выйдя на улицу, вполне возможно не вернуться обратно…
   Милли, пододвинув мисс Шелтон чашечку с душистым, ароматным чаем и вазочку с угощением, заметила, что не стоит беспокоиться насчёт “отблагодарить”. Рассказ о том, что же всё-таки случилось, будет гораздо уместнее.
   - Хорошо, - рыжеволосая “лиска”, гостья Академии Эшфорд, уселась поудобнее и начала свой рассказ.
   - Я шла на собеседование по поводу трудоустройства, когда какой-то не в меру нахальный прохожий выхватил у меня из рук сумку с документами и кошельком, - про похищенную сумочку она сообщила своим слушательницам относительно спокойно. - В это время прогремели взрывы… Два взрыва, - заметно побледнев, уточнила девушка, вовсе не из желания приукрасить свой рассказ, а, скорее, из привычки к точности в словах и действиях. Ведь Карен и Милли легко могли проверить сказанное - на дворе эпоха информационных технологий. А даже маленькая ложь, как известно, может стать причиной большого недоверия. - Началась паника. Люди метались, ища укрытия. Я совсем растерялась, и… не могла сдвинуться с места. В это время началась стрельба. Кто и откуда стрелял - я не знаю. Из подъезда, рядом с которым я стояла, выбежал какой-то человек. Он пробежал мимо меня - и рухнул, как подкошенный, - пальцы девушки от волнения мелко дрожали, а голос то и дело предательски срывался. - К нему подошла мисс Хотару - она позднее представилась… с пистолетом в руке. Её левое плечо было всё в крови. Хотару, не разбираясь, жив ли человек из подъезда, или нет, равнодушно нашла и забрала у него пистолет так, как будто проделывала подобное каждый день. Она явно спешила…
   Затем, повернувшись ко мне, приказала остановить леди Сеймур, сказав, что британские военные машины - танки и найтмары во время войны с террористами… могут раздавить случайного прохожего. А потом прибавила, что Арисака Хотару, её телохранительница просит её остановиться и вернуться.
   Британка судорожно перевела дыхание, а затем продолжила речь.
   - Я… повиновалась. Не в силах отвести взгляд от её горящих угольно-чёрных глаз… повелевающих и молящих о помощи одновременно, я со всех ног бросилась догонять леди Сеймур. Но, поскольку мисс Сарин была очень напугана, я догнала её лишь в каком-то переулке. А потом появилась Хотару на мотоцикле, и привезла нас сюда. Где она раздобыла мотоцикл - не знаю. У меня сложилось впечатление, что мисс Хотару не остановится ни перед чем, если только леди Сеймур будет грозить опасность…
   Она зябко поёжилась. Действительно, воспоминания были далеко не из приятных. Девушка вопросительно посмотрела на своих собеседниц, ожидая их реакции на свои слова.

Все это очень странно. Кто-то сказался бы, что день не задался. Тяжело не согласиться. Две безумно странные девушки, не страшащиеся кричать на всю академию о вещах, банально, постыдных для леди, обучающихся в данном заведении. Более того, такие темы вызывают ряд определенных подозрений у любого человека, будь на месте Карен хоть обычный зубрила-студент с биологией головного мозга. Истории об оружии от миловидных юных девиц просто выходят за рамки воображения юного прыщавого отпрыска богатой британской семьи. Затем пистолет в ящике стола прямо в академии Эшфорд. Для Карен это место не только алиби. В какой-то момент, - она даже не успела осознать, когда именно, - эта академия превратилась в её пристанище, убежище, дарующее ей спокойствие и уверенность в завтрашнем дне. Здесь время словно течет иначе, медленнее и по совершенно иному, особому сценарию. Здесь нет места насилию и взрослой жизни, а самой большой проблемой является отлынивающий от своих обязанностей Лелуш и объем домашней работы.
Затем пистолеты, спрятанные в одном из ящиков стола. Кто их туда положил и, главное, с какой целью? Милли молчала, что было вполне ожидаемо. Карен даже и самой глупой частичкой своего разума не подумала бы, что Милли как-то причастна  к этой ситуации. Однако, эта академия – её дом. Она обязана была  узнать об этом и, возможно, попытаться узнать наверняка, кто же этот таинственный оружейник. Кодзуки наверняка займется этим чуть позже, и начнет, непременно, с тех двух девиц.
А затем это. Девушка, сидящая перед ней, Джоанна, удивительно вежливая и порядочная. Карен и не знала, какие ужасы она пережила. Да, она была напугана, безусловно, но кто бы мог подумать, что она попала в эпицентр террористической атаки? Это не был Орден Черных рыцарей, Кодзуки знала наверняка. Тем хуже, ведь в таком случае жертв среди мирных наверняка было гораздо больше. Для неподготовленного морально человека такое событие может стать глубокой, может даже неизлечимой психологической травмой, и пусть ей и дела нет то Джоанны, сейчас, глядя на невиноватую юную девушку, становится просто жаль и до слез обидно. В такие минуты Карен чувствовала порой вину за то, что является ведущей частью той разрушительной силы, что ломает жизни, и сейчас ей оставалось лишь успокаивать себя тем, что ОЧР не оказался причиной того ужаса, что поселился в душе Джоанны. Напротив, будь ОЧР сильнее и решительнее, давно уже уничтожил бы не только британские Сазерленды, но и всю ту чернь, что сражается лишь ради самой битвы. Очень жаль, что Джоанне снова погрузилась в ужас и кошмар недавних событий
Вопрос о пистолетах растворился в рассказе, получив клеймо "позже" и устроившись в темном уголке на задворках памяти, впрочем, тонкой но прочной нитью связавшись с именем Хотару. Не скрывая лица, не стыдясь и не думая наперед привезла Джоанну в академию, зная, что та всё видела? Безусловно, Карен было жаль по нелепому стечению обстоятельств пострадавшую девушку, но еще больше её поражала глупость Хотару, пардон, телохранительницу леди Сеймур? Карен даже не сумела скрыть шока, застывшего на её лице. Всё это звучало бы как нелепая история из блокбастеров, по типу тех, кто крутят в кино, если бы не искренняя дрожь Джоанны. Да и какой ей смысл лгать? И, что ужаснее, Милли…почему ты сочувствуешь ей? Где твой ужас от сказанных ею слов? Где страх от осознания того, что в твоей академии, прямо рядом с тобой ходит девица, опытно управляющаяся с пистолетом и мотоциклом? Где страх за свою безопасность и жизнь? Карен промолчала, тупо уставившись на свои колени. Она чувствовала себя глупой маленькой девочкой, долгое время сокрытой от настоящей жизни, но теперь узревшей жестокую реальность. Обидно, за свою глупость и слепоту. Обидно за Милли, которая наверняка что-то знает. Обидно за Джоанну, которая оказалась втянутой в такую дикую ситуацию. Обидно за себя, обманутую какими-то двумя девицами, наглыми настолько, что разбрасывают свои пистолеты прямо в академии! Конечно, не ей было возмущаться, но всё же, должна же быть граница человеческой наглости?
- Надеюсь, вы вскоре забудете об этом. Если хотите расслабиться в академии, отдохнуть или перекусить, только скажите. – Едва выдавила из себя Кодзуки, не поднимая глаз и переваривая все услышанное, планируя первым же делом приставить нож к горлу леди Сеймур и задать несколько вопросов её телохранительнице.

Карен не спешила задавать опасные и ненужные вопросы, за что Президент была ей неимоверно благодарна. Она хорошо понимала чувства Кодзуки, потому, что сама испытывала нечто подобное. Но позволять любопытству брать верх над тактом и здравомыслием не всегда полезно для растущего организма. Когда-нибудь непременно наступит момент икс. Ей придётся многое рассказать Карен из того, что знает. Но пока что рядом Джоанна. Милли не хотела пугать девушку. Или раскрывать перед чужачкой тайны Академии. За некоторые из них даже дедушка не погладил бы по голове.
   Карен, судя по всему, решила последовать примеру Милли, и изобразить добрую, радушную хозяйку. Она как будто приглашала в парк развлечений. Хотя Академия, несмотря на царящую здесь весёлую, непринуждённую атмосферу и массовость развлекательных мероприятий, оставалась учебным заведением, и только. Ну что же, она сама хотела побыть проводницей, но, видимо, придётся уступить место.
   Как странно, но их гостья вдруг стала защищать Хотару, как будто испугавшись, что наговорила лишнего, но ещё более усложнила прежнее простое восприятие мисс Арисаки, как телохранительницы леди Сеймур. Шутка ли сказать, с какого расстояния, и в кого стреляла юная телохранительница. Джоанна как будто описывала настоящего опытного профессионала, а не погодка Элизабет. Даже Милли, знавшая куда больше Карен о двух подружках, изрядно смутилась вопросам, которые задавала сама себе рыжеволосая девушка, сидевшая напротив неё.
   - Мы не так хорошо знакомы с Хотару, - протянула Милли, улыбаясь, - чтобы знать обо всех её талантах и способностях. Раз лорд Сеймур решил назначить её телохранительницей своей дочери, она должна многое уметь.
   Она сразу прикрыла ладонью рот, догадавшись, как неоднозначно прозвучало её замечание об умениях.
   “Того и гляди, подумает что-нибудь лишнее. У неё фантазия богатая. Побогаче моей будет”.
   Тем более, что отреагировала гостья на предложение Карен ещё страньше: сначала протянула руку для рукопожатия, а потом убрала, засмущавшись.
   - Что-то не так? - спросила Милли с привычной ей прямолинейностью.
   Хотя она уже догадывалась о причинах. Таких девушек ей не единожды доводилось встречать здесь, в “Зоне 11”. Явление столь привычное для колониальной резервации, что старожилы уже и не замечают его. Расовые или классовые предрассудки, из-за которых один человек становится парией в группе сверстников, с которыми вынужден сосуществовать продолжительное время.
   - Мы не будем над тобою смеяться. Не переживай.

Заметив реакцию собеседниц на свои слова, “рыжуха” тотчас же прикусила язык, запоздало осознав, что сказала явно лишнее. Девушка прекрасно понимала, какое впечатление могут произвести её слова на собеседниц, но - ничего не могла с собой поделать. Джоанна вспомнила, как её родной дядя, отставной британский военный, неоднократно высказывался о недостаточной дальности стрельбы из пистолета, а также неудовлетворительной меткости, что, по его авторитетному мнению, свидетельствовало о невысокой боевой ценности последнего. Но может, японская валькирия умеет обращаться с пистолетом всё же получше, нежели старый британский служака?
   Нет, она не сможет успокоиться, пока не уяснит для себя, как относиться к той же Хотару. С одной стороны, холодная решимость маленькой японки, в сочетании с изрядной профессиональной “отмороженностью” не оставляли никаких сомнений по поводу прежней профессиональной деятельности мисс Арисаки. Война, оружие, убийство, - первое, что приходило на ум, глядя, с какой непринуждённой кошачьей грацией передвигается эта, одетая, словно подросток-максималистка, дочь Страны Восходящего Солнца. Наблюдательная от природы, Джоанна даже отметила, что японка явно ещё не привыкла носить платье, поскольку то и дело непроизвольно передвигается довольно широким, “мужским” шагом, хоть и пытается время от времени контролировать себя. А то, как хладнокровно, уверенно и профессионально телохранительница мисс Сеймур обращается с оружием, и вовсе наводило на мысль, что сегодняшнее нападение террористов ей явно не в новинку.
   С другой - разве мисс Арисака не спасла (кстати, с риском для собственной жизни) её, Джоанну Шелтон, этническую британку с явно англосаксонской внешностью, своего заклятого врага? Интересно, зачем?
   Милли как-то осторожно, даже вкрадчиво, намекнула, что телохранительница на службе у семьи Сеймур должна многое уметь…
   …И тотчас же прикрыла ладошкой рот, словно тоже сказала нечто лишнее. У новенькой при этих словах прошли по коже крупные мурашки, каждая величиной никак не меньше напёрстка. “Лисичка” тотчас же сообразила, что Сеймуры наняли для незаметной охраны своей дочери не просто девицу с тёмным прошлым. Возможно даже, что эту юную особу приставил к мисс Элизе сам Зеро - например, в обмен на финансирование своей организации. Или особо ценную информацию. Тогда понятно, откуда у Хотару такие умения - подобные операции доверяют лишь лучшим из лучших. Интересно, как её настоящее имя?
   - Должна многое уметь? - переспросила медноволосая студентка, внимательно посмотрев на президента Студсовета, и тем самым ещё больше укрепив гостью в её подозрениях насчёт Хотару.
   А затем Карен, заметив, что “лиса” явно напугана, сначала удивлённо вскинула бровь, а затем решительным движением взяла мисс Шелтон за руку. Джоанна с нескрываемой благодарностью посмотрела на новую знакомую. Она была совершенно не готова к такому повороту событий, и потому растерялась, не зная, как себя вести. Рука новенькой в руке мисс Стадфилд доверчиво расслабилась. Девушка вдруг отчаянно захотела остаться в памяти Карен не “случайной попутчицей этой странной и подозрительной Арисаки Хотару”, а человеком, заслуживающим внимания. О, если бы только она могла сделать что-нибудь для мисс Стадфилд!
   А Милли, участливо спросив, что, быть может, что-то не так, пообещала не смеяться над гостьей.
  - Спасибо вам, - тихо произнесла Джоанна, обращаясь одновременно к обеим своим собеседницам. - Вы… помогли мне… вернуть веру в людей…
   Она замолчала, не зная, что сказать дальше. Фраза прозвучала довольно глупо, хоть и искренне, и от чистого сердца. Оставалось надеяться, что Карен и Милли, занятые обсуждением молодой леди Сеймур и её бесшабашной телохранительницы, попросту не обратят на неё внимания.

Сарин торопилась. Она спешила вернуться к Хотару поскорее, объясняя своё навязчивое желание тем, что опасалась, как строптивая, своеобычная японка не устроила в общежитии и по дороге к нему небольшое восстание, или большую террористическую акцию. Она признавала в Хотару и ум, и способность мыслить здраво, н непредсказуемость подруги рождала у неё именно такие опасения.
   И Сарин совсем не ожидала увидеть в здании Студсовета в компании Милли недавнюю рыжеволосую знакомую, да ещё и Карен Стэдтфилд.
   “И сколько уже эта рыжая лиса успела разболтать?”, - неприязненно подумала девушка, разглядывая тёплую компанию, уютно устроившуюся за столом с чашечками чая. Учитывая, что рыжеволосую успели, судя по всему, отмыть и переодеть, она многое пропустила. Скорее всего, всё тайное давно стало явным, а сейчас идёт просто оживлённое “перемывание косточек”.
   Как в таком случае говорить с Милли об общежитии? И что делать с “болтушкой”?
   У Сарин даже мелькнула кровожадная мыслишка - поддаться на предложение Хотару и устранить раздражающую особу тем способом, каким она умеет. Мелькнула, и тут же заставила устыдиться юную леди Сеймур. Но не из-за кровожадности,, а лишь потому, что приказ такого рода поставит не её а подругу в весьма опасное положение, если не сказать больше, и, помимо прочего, сделает преступницей. То, что Хотару до их знакомства состояла в повстанческой группировке, не отменяло неприемлемость силового решения проблемы.
   - Привет! - поздоровалась с Карен, как с хорошей знакомой Сарин, махнув девушке рукой, и тут же обратилась к Милли:
   - Могу я переговорить с тобой наедине?
   Теперь точно возникнут вопросы и подозрения, но другого выхода не было. Сарин надеялась, что Милли не станет упрямиться, а её собеседницы - пытаться подслушать чужой разговор. А ещё она надеялась, что в здании сейчас нет ни Лелуша, ни Наннали. Чем меньше будет свидетелей их разговора, тем лучше. Не говоря уже о том, что рыжая и так успела “засветиться”, и, по всей вероятности, породить много слухов.
   В списке претендентов на длительный, серьёзный разговор она стояла следующей после Милли и Хотару. Возможно, убивать её совершенно необязательно, если можно будет просто припугнуть. Надо будет поговорить об этом с её Ооками.

Милли заметила Сарин, как только та вошла, но не подавала виду до тех пор, пока Сарин сама не поприветствовала её. Надо сказать, что пришла она очень вовремя. Они как раз с Карен готовились услышать, что конкретно сделали с Джоанной Хотару и Сарин.
   Милли кивнула. Её жгло любопытство - о чём таком важном и срочном хотела поговорить Лиза, раз не могла утерпеть до конца беседы с гостьей.
   Карен и Джоанна, наверняка, тоже умирают от любопытства. Но, раз уж Лиза захотела разговор тет-а-тет, ей есть, что скрывать. Чего-то поболее личности Хотару, иначе это могло бы подождать, или ограничиться намёками.
   Попросив разрешения удалиться у собеседниц, Президент Студсовета прошла на второй этаж, поманив Сарин за собой, по коридору, в одну из комнат, где обычно обретался Артур.
   Кота сейчас на месте не было. Зато сидела другая кошка, которую, кажется, звали Карма. Сидела на диванной подушке, сброшенной на пол, и истово умывалась. Глядя на её умиротворённую усатую мордашку, Милли подумала, что надо ждать котят в ближайшее время и мучиться мыслью, кому бы их сплавить.
   - О чём ты хотела со мною поговорить? - сразу переключилась на первоначальную тему девушка, как только за Лизой закрылась дверь. - Где твоя подруга Хотару?
   Второй вопрос напрашивался сам собой. Отсутствие бывшей повстанки рядом со своими “светскими наставницами” немного настораживало. Богатое воображение Милли Эшфорд подсказывало объяснения, одно другого удивительнее.
   Отгоняя дикие идеи своего разума, Президент разжигала в душе любопытство всё сильнее и сильнее. И, наконец, не выдержала:
   - Надеюсь, вы не сделали ничего ужасного?

Должно быть, второй и третий вопрос были излишними. Теперь она сбила Элизабет с толку, да ещё и напугала, похоже. Видимо, двум девочкам - подружкам было, что скрывать, коль скоро она так быстро перескочила в оборону, и задала встречный глуповатый вопрос, мол, я не понимаю. Я бедная, невинная и простодушная особа, и не имею отношения ни к чему, в чём бы меня обвиняли.
   Милли улыбнулась. Лучшая защита - нападение, да? Она уже навидалась похожих речевых оборотов вдосталь.
   “Боже! Что же они с Хотару вдвоём такого делали на протяжении нескольких часов, что Лиза с порога начинает отпираться?”.
   Взгляд Президента стал маслено-понимающий, немножко ехидный и довольный, как у сытой кошки. Активная блондинка безошибочно чувствовала сенсацию.
   “Ого! Неужто это то, о чём я думаю, и у них всё серьёзно?”.
   - Ты, наверное, хотела попросить меня куда-нибудь поселить Хотару? - отвечая вопросом на вопрос по манере Лизы, поинтересовалась Милли Эшфорд. - Ты бы тоже могла там жить.
   Если бы обе занимали одну комнату в студенческом общежитии, Милли куда как проще было бы приглядывать за обеими, и быть в курсе всех последних происшествий.
   Она едва простодушно не озвучила идею Сарин, но вовремя спохватилась, и заговорила подкупающе-нежным голосом:
   - Нет никаких проблем. Хоть сегодня, хоть сейчас. Любая свободная комната. Я всё устрою.
   Говорила она быстро, как будто хотела скрыть за торопливостью речи недоговорённые нюансы. Виноватой себя Президент не чувствовала, не считая наблюдение за друзьями и знакомыми чем-то неэтичным. К тому же, раз Сарин и Хотару, после всего, что она для них сделала, продолжают хранить какие-то свои секреты, она имела право знать, что у них там происходит. И помочь, в случае чего.
   Президент свято верила, что без её помощи девочки никак не обойдутся. Но, чтобы помочь, ей надо было выяснить ещё одну деталь.
  - Мне ужасно интересно, как вы, кстати, познакомились с Джоанной Шелтон, - запустила Милли пробную птичку.
   Джоанна рассказала одну версию. Интересно было бы послушать, какую версию поведает Сарин, и насколько обе версии, даже если совпадут в общих чертах, будут различаться в деталях. А потом она ещё спросит, и ещё. Вроде бы время позволяло, если только Лиза никуда не торопилась. Милли было также интересно происхождение мотоцикла, на котором девушки вернулись в Академию. И что они с ним намерены делать.

Наша мисс скромница решила поиграть в “непонимайку”. Выражение удивления, и даже шока на её лице было неподдельным, но оно вовсе не означало, что Лиза действительно не понимает причин, по которым Милли так с ней говорит. Скорее оно обозначало, что Лиза боится, как бы её не уличили. Её торопливость и категоричность, с какой она утверждала обратное, говорили совсем иное.
   Милли не стала спорить, поскольку Лиза сейчас в таком состоянии, что, несмотря на очевидные факты, будет упорно всё отрицать. Но, если она действительно хочет поселить Хотару в общежитии, может, стоит продолжать её мягко подталкивать в этом направлении, и посмотреть, что будет? Не станет же она отказываться от того, зачем, собственно, пришла?
   “Она ведь за этим пришла?”.
   - Так ты скажи, ты хочешь, чтобы я организовала для Хотару место в общежитии, или нет?
   Как будто оправдывая себя и подругу, Элизабет поспешила откреститься от знакомства с Джоанной Шелтон, и принялась уверять, будто вчерашняя террористка Арисака Хотару - смиренная скромница, которая в жизни даже букашки не прихлопнула.
   “Ну и ну. Похоже, она к ней действительно неравнодушна”.
   - Так я ведь и не говорю, что Хотару сделала что-то плохое.
   Милли прошла через всю комнату и остановилась у окна, давая взволнованной Сарин возможность отступить, пока не поздно.
  - Так что же ты всё-таки хотела? На самом деле?
   Она не надеялась, что Сарин выложит ей правду прямо сейчас. Но она-то никуда и не торопилась. Мелкие дела вполне могут подождать. Слишком уж интригующей показалось президенту Студсовета история двух подружек с мотоциклом.
   В это время Милли посмотрела в окно, и, как будто случайно, её взгляд тотчас упал на знакомую парочку под деревьями.
   “Опа, наш напыщенный бабник уже обихаживает японку. Ему, видимо, вообще всё равно, с кем и когда”.
   Как настоящая подруга, она решила, на всякий случай, предупредить Сарин:
  - Похоже, у Хотару появился кавалер. Смазливый мальчик. Хотя несдержанный и бабник. Боюсь, как бы она не попала в его сети.
   Не будучи мстительной по своей натуре, Милли, тем не менее, не смогла удержаться от небольшого злорадства в адрес Куро Асаши. Что-то ей подсказывало, что ему сейчас будет несладко.